— Твой отец тоже был хороший человек — добрый, честный. Так что им ты можешь гордиться,— ответил старый конюх мальчишке и пожалел, что до сих пор не рассказал «юнге» об его отце. «Ишь, как затосковал. Дети должны гордиться добрым именем родителей».

Тут только Джамиль заметил, что этот поезд пошел на запад.

— Дедушка Кузя, а почему он на запад-то поехал? Ведь все наши сначала па восток уезжали.

— Потому как, юнга, он кадровый, опытный, умелый. Он может прямо с поезда в бой и никаких якорей тебе. Степан — гвардия! Ай, сынки, кто он, я и не спросил! Вот те форштевень в борт! Кавалерист— нет, тяжел, танкист — калибр крупный, артиллерист — во кто он, комендор, как я!— обрадовался своей догадке дед.

Ближе к осени военные эшелоны сплошным потоком пошли на запад. Интервал между движением поездов достигал десяти — пятнадцати минут. В отдельные дни эшелоны шли по обеим колеям. Тогда путеобходчикам помогали их семьи. Они каждый час осматривали свой участок в течение суток, попеременно подменяя друг друга. Как правило, со взрослыми ходили ребята, которые своим разговором не давали уснуть вконец уставшим родителям. Помощь такая со стороны ребят спасла не одного человека. Было уже несколько случаев, когда путеобходчики, задремав на ходу, попадали под колеса мчавшихся поездов.

А поселок жил, казалось, мирной жизнью. Здесь не визжали противно над головами бомбы, не рвались снаряды, не рушились дома. Война была слишком далеко,-— за пять тысяч километров. Киносборники только снимались, сибирские мальчишки еще не видели настоящее лицо войны, настоящих гитлеровцев. Ушедшие на фронт братья, отцы писали длинные письма, в которых говорили, что в боях еще не участвовали, фронт далеко, но что готовят их крепко, и, видно, надолго. Неизвестно почему, но наказывали, чтоб трудился каждый за двоих,— фронт и тыл — братья; намекали, что война будет долгой...

Читая такие письма, ребята всегда удивлялись, где же находятся адресаты: в боях не участвуют, а все знают — даже изучают боевую технику врага. Тайшетцы писали все из полевых почт. Только номера у всех разные. Однако, поразмыслив, Джамиль сделал вывод, что его братья, дядя Степан, соседи — все находятся где-то в поле. А то зачем бы писать «полевая почта?»